Седьмой авианосец - Страница 100

100

— А что русские? — осведомился Аллен, барабаня пальцами по столу.

— Московское радио выразилось весьма нечленораздельно насчет того, что империалисты пожинают то, что посеяли, — сказал Росс.

Белл наконец взял себя в руки и подал голос.

— А что они, собственно, потеряли? Один самолет и небольшой китобоец! — Он фыркнул и добавил: — Они, небось, готовы присвоить японцам звание Героев Советского Союза за этот налет.

— А как реагирует Япония? — продолжал Аллен.

Брент покачал головой и сказал:

— Японское радио вообще молчит с двенадцати часов по нашему времени.

— Странно, — отозвался адмирал, прищуриваясь.

Открылась дверь. В кабинет вошел мрачный кэптен Эвери Мейсон. У него были мешки под глазами. Он молча уселся на стул. В его налитых кровью глазах чувствовался вызов. Он переводил взгляд с Марка Аллена на Брента и обратно. Наконец он процедил:

— Ну что, получили ваш авианосец? — в его голосе была только злость и оскорбленное тщеславие.

Брент широко раскрыл глаза не веря своим ушам. Он сердито заговорил:

— Потоплено два корабля, погибли сотни людей, а вы… вы… — Он сделал шаг вперед в сторону кэптена. Марк Аллен встал с места.

— Брент, спокойно.

— Сядьте, Брент, — сказал Белл, показывая на пустой стул. — Сядьте. Нам надо все это спокойно обсудить.

Кипя от ярости, Брент Росс сел на стул и обратился к Эвери:

— Вы рассматриваете эту утреннюю атаку как личное оскорбление, кэптен? Она задела ваше самолюбие? Нанесла удар по вашему профессиональному достоинству?

— Хватит, энсин.

— Нет, не хватит! Вы… — Брент посмотрел на Белла, потом на Эвери и продолжил: — Вы оба несете за это ответственность. Вас предупреждали. — Он посмотрел на Марка Аллена и сказал: — Мы оба не просто предупреждали, мы умоляли вам прислушаться.

— Решение и действия были правильными, — безучастно отозвался кэптен Эвери.

— Правильными? — выкрикнул Брент, подаваясь вперед и впиваясь пальцами в подлокотники.

— Да, — все тем же бесстрастным тоном продолжал Эвери. — На основе фактов, предположений и мифов вопрос о существовании авианосца не возникал, и так называемый сигнал Рип ван Нип был сделан совершенно обоснованно. Просто командиры на местах отнеслись к нему без должной серьезности.

— Мы не предупреждали их о возможном ударе, — возразил Брент Росс.

— Мы не могли этого сделать.

— Это еще почему?

Воцарилось молчание. Мейсон и Брент смотрели друг на друга не в силах оторвать взгляды. Брент слышал, как тяжело дышит кэптен. Затем Мейсон быстро проговорил:

— Потому что военным платят деньги не за то, чтобы они напрягали свою фантазию.

— За что же им платят деньги?

— За то, что они должны уметь выполнять приказы, применять оружие и умирать как можно дальше от дома, по возможности, конечно…

Брент чувствовал, как в груди у него сжимается гигантская пружина.

— Стало быть, выходит, что эти ребята в Перл-Харборе были обречены?

— В известном смысле все мы становимся обречены, когда надеваем военную форму, — отозвался кэптен Эвери. — Мы рассматриваем смерть как неизбежный результат решений других: правы они или нет — это уже другой вопрос.

— Вы тем самым даете понять, что все-таки оказались не правы? — поинтересовался Брент.

— Я этого не говорил. Я говорил, что решение коммандера… — Эвери показал на Белла, — было с военной точки зрения правильным.

Брент повернулся к Марку Аллену.

— Вы с этим, кажется, не согласны, адмирал?

Марк Аллен зашевелился на своем стуле, затем сказал:

— Если необходимо возложить на кого-то бремя вины, что ж, пусть оно ляжет на мои плечи.

— Адмирал, — воскликнул Брент. — Вы же предупреждали…

— Я был старшим офицером.

— Консультантом, — напомнил Брент.

— Нет, выслушайте меня, — нетерпеливо покачал головой Аллен. — Воцарилось молчание, и он продолжил: — Я вполне мог выйти на высшее руководство военно-морских сил. Я даже мог вступить в контакт с верховным главнокомандующим. Но, — тут он кивнул в сторону Мейсона, — отсутствовало абсолютное доказательство существования авианосца. — И затем с горечью в голосе он закончил: — Я позволил, чтобы был дан этот самый сигнал Рип ван Нип. Я-то понимал, что моя карьера в безопасности…

Упала та самая тяжкая тишина, когда каждому предоставилась возможность взглянуть в глубины собственного «я». Открылась дверь, и в кабинет вошла Памела Уорд. Ее лицо было изможденным. Белл посмотрел на нее, явно обрадованный тем, что можно как-то разрядить обстановку.

— Ну, как работа над русским шифром, лейтенант? — спросил он.

Все трое мужчин в кабинете разом устремили свои взгляды на женщину, которая осталась стоять в дверях. Она сказала высоким, срывающимся голосом:

— Пробелы… Все дело в пробелах. Такое дорогостоящее сложное оборудование, а с пробелами мы никак не могли справиться…

— Она посмотрела на длинную распечатку.

— Русский самолет обнаружил авианосец без кораблей сопровождения. — Она начала читать: — «Вижу неопознанный авианосец. Длина триста метров, семьдесят в бимсе, одна наклонная труба, палуба, способная принимать летательные аппараты. На палубе их нет. Похоже на вертолетоносец». — Она оторвалась от бумаги. — Текст был повторен девять раз. На десятом связь прервалась на слове «палуба».

— Черт! Черт возьми! — Белл стукнул кулаком по столу.

Вошел старшина, подал коммандеру какое-то очередное донесение и снова удалился. Коммандер посмотрел на листок и сказал:

— Японское радио передает специальное сообщение.

100